Согласитесь, от водителя скорой помощи реанимационного автомобиля судьба пациента зависит не в меньшей степени, чем от докторов, когда счет идет на секунды и приходится прорываться сквозь столичные пробки, переполненные парковки и шлагбаумы, чтобы успеть спасти чью-то жизнь.
Хамзе-Али КУТТЫБАЕВ родом из Тараза. После школы учился в Центрально-Азиатском университете в Алматы, Таразском региональном университете имени М.Х. Дулати на нефтегазовом факультете. Прошел армию, служил в органах. Поезже ушел в предпринимательство: сначала продажи, потом стройка под ключ, частные дома, ремонт, собственное производство — пластиковые окна, брусчатка. В 2017-м переехал в столицу. В прошлом году решил «взять каникулы» — отдохнуть от бизнеса и… неожиданно принял предложение пойти на «скорую».
— Думал, временно. А затянуло, оказалось, мое, — признается собеседник. — Работа нравится. Главное — команда и дело, которое мы делаем.
Хамзе-Али Мухамедалиевич — водитель реанимационной бригады, с ним рядом всегда врач и фельдшер. Перед выездом — обучение на станции: базовая поддержка жизни, первая помощь при травмах, кровотечениях, переломах, транспортная иммобилизация.
— Нас подробно учат, как наложить шину, как правильно вызволить человека в сложные моменты. В реанимации мелочей нет — все решают секунды, — рассказывает мужчина. Команда слаженная: умные, грамотные, спокойные. Каждый день сталкиваемся с чрезвычайными ситуациями: инсульты, инфаркты, ДТП, падения. Болезни «помолодели»: забирают и 35-летних, и 20-летних, бывали и 17-летние.
Собеседник делится недавним несчастным случаем.
— Человека затянуло в строительный миксер. Мы его вытаскивали, и это не кино: кровь, рваные раны, переломы. Я в такие моменты отключаю мозг: если проблема решаема — решаем, если нет — смысла паниковать тоже нет. Я должен подать каталку, помочь наложить шины. Эмоции потом, дома, когда прокручиваешь все в голове, — говорит герой.
Главная «война» не только с болезнями, но и с дорогой, признается он.
— На светофоре пять машин пропустят, а шестая нет. Когда везешь ребенка на грани, как не нарушать правила? Закон позволяет проезжать на красный, убедившись, что никому не создаешь помеху. Начальство просит не торопиться, но иначе нельзя, — размышляет Хамзе-Али.
Он открыто говорит о необходимости ужесточения ответственности.
— Не пропустил спецмашину — штраф. Я за штрафы. Это не прихоть, когда на чаше весов — чужая жизнь, — считает герой.
Нападения на медиков, по его наблюдениям, проблема давняя.
Дворы, шлагбаумы и лифты — системная боль. Во дворах — отдельный «фронт»: закрытые шлагбаумы, машины впритык, узкие проезды.
— Нередко оставляем машину и бежим с носилками 200-300 метров. Есть ЖК, где шлагбаум открывается по номеру или охрана сразу реагирует. Есть приложение, тогда где-то можем и сами открыть. Но много мест, где мы бессильны. Этот вопрос надо решать, — отмечает мужчина.
Лифты в новых домах — еще одна хроническая проблема.
— Каталка не помещается, тогда тащим человека на мягких носилках с 15-го этажа. А его нельзя сгибать — у него катетеры, давление. Весит 120-130 килограммов, поэтому несем втроем, — отмечает водитель реанимобиля.
Важная ремарка о людях: по его словам, зачастую жильцы спешат помочь — двери открыть, каталку подержать. Без таких неравнодушных людей было бы трудно.
Ложные вызовы — еще одна тема для разговора: зачастую в таких ситуациях речь идет не о реальной угрозе жизни, а о просьбе измерить температуру или поставить капельницу после бурного вечера. Бывали случаи, когда «скорую» вызывали лишь потому, что человеку плохо и он не хотел идти на работу. Подобные обращения отнимают у бригады драгоценное время, которое могло бы быть потрачено на спасение тех, кому действительно нужна помощь. Поэтому он считает необходимым закрепить на законодательном уровне ответственность за заведомо ложные вызовы.
А бывают такие случаи.
— Мужчина посинел и «уходил». По моим ощущениям около двух минут сердце стояло. Доктор грамотно сработал — вытащили. Привезли живого. Он потом спрашивает: «Что случилось?» Вот ради этого мы и мчимся каждый день на помощь, — вспоминает собеседник случай из практики.
Он спокойно говорит о крови, переломах, смерти — чутко, но твердо. Для него это не что-то из ряда вон выходящее, а часть работы, с которой нужно справляться каждый день: «Домой приеду, прокручу, помолюсь: вера помогает».
Трогательно вспоминает о личной утрате: маме было 90 лет, до последнего дня оставалась бодрой и сильной, и именно она научила его стойкости, просила: «Если уйду — не плачьте». Родители учили, как не сломаться в жизни. Благословения помогают не только в жизни, но и на работе, когда приходится сталкиваться с самыми непредвиденными ситуациями.
За время работы на «скорой» у Хамзе-Али поменялись взгляды на смысл жизни.
— Раньше думал, что счастье — в деньгах. Теперь понял: счастье в семье и здоровье. Деньги заработать можно, а вот сохранить жизнь — не всегда, — убежден водитель кареты скорой помощи.
Екатерина Тыщенко
