Казахский национальный музыкально-драматический театр имени Калибека Куанышбаева представил столичной публике премьеру трагедии Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта».
Любовь бывает разной: тихой и дерзкой, светлой и беспощадной. На языке Шекспира она звучала особенно трагично, словно сама судьба шептала слова влюбленным, направляя их навстречу испытаниям. Но что происходит, когда в эту всемирно узнаваемую историю вплетается казахский акцент? Когда мировая классика сталкивается с национальным тембром, жестами, бытом и внутренней энергией степи?
На сцене столичного театра Ромео и Джульетта заговорили иначе — теплее, ближе, понятнее для местных зрителей. Шекспировская трагедия, бережно перенесенная на казахскую сцену, обрела новые краски: в ней слышится родной язык, ощущается знакомая прямота чувств, а любовь даже в своей печальной форме становится более земной и глубоко нашей.
Для постановки спектакля в Астану пригласили известного российского режиссера театра и кино Уланбека БАЯЛИЕВА. Его узнаваемый почерк — умение соединять классику с современными художественными решениями, превращая знакомые истории в эмоционально актуальные для сегодняшнего зрителя.
Уланбек Баялиев поделился своим видением спектакля и тем импульсом, который лежал в основе работы.
— Мы не можем заранее говорить о том, чего именно ждет зритель. И мы сами не знаем, чего он ожидает. Зритель должен услышать и понять все самостоятельно. Главное — тема, которую мы несем. Для меня эта история — прежде всего история ненависти и нежности. Многие трактуют ее как трагическую любовь Ромео и Джульетты, но у нас немного другие акценты. В мире, где слишком много ненависти, спастись можно только нежностью, даже не любовью, а именно нежным отношением к человеку. Это дилемма всего человечества. И сегодня она чрезвычайно актуальна: ненависть существует не только между народами, но и внутри семей. Мы пытаемся гармонизировать этот мир своим способом — рассказывая историю в театре, — рассуждает режиссер.
По его словам, визуальный язык постановки включает отсылки к кинематографу и эпосу.
— Дело не в динамике. Это своего рода реверансы кинематографу и эпосу как вечному жанру. И это очень органично ложится на казахский характер — темперамент, мудрость, понимание образов. Синема — это и наш привет европейской культуре, и самому Шекспиру. Мы стремились соединить европейское и азиатское мышление, — отмечает Уланбек Баялиев.
Несмотря на сжатые сроки, работа оказалась продуктивной.
— Времени было немного — всего 40 репетиционных точек. Но нам удалось воплотить все, что задумали. Работа была напряженная, трудная, но очень драйвовая. Артисты здесь замечательные: быстро схватывают, талантливые, инициативные. Благодаря этому все и получилось, — доволен подопечными он.
Режиссер также отметил, что для него это был первый опыт работы в Казахстане.
— Я впервые работаю в Казахстане. И это невероятно прекрасный опыт. Очень доволен этой работой, театром, артистами, замечательным руководством. Это живой театр — в нем горит жизнь. И это огромное счастье, когда в театре существует такая атмосфера, — не скрывает восхищения собеседник.
Постановка в стиле синемаэпоса сразу захватила внимание зрителя: сочетание кинематографических приемов и эпического размаха делало спектакль одновременно интимным и грандиозным. Крупные планы мизансцен выхватывали едва заметные эмоции актеров, передавая тончайшие оттенки чувств, а широкие сцены с динамикой движения, световыми решениями и масштабными композициями создавали ощущение, что перед тобой разворачивается легенда о вечной любви и человеческой природе. В зале это ощущалось остро: дыхание замирало, сердце билось сильнее, а каждый жест, взгляд и пауза героев вовлекали в историю, заставляя переживать и страсть, и отчаяние вместе с ними. Синема-эпос позволял одновременно приблизить зрителя к внутреннему миру героев и показать величие и трагизм событий, делая шекспировскую классику живой, современной и глубоко осязаемой. Каждое движение на сцене, каждый световой и музыкальный акцент работали на полное погружение, создавая впечатление, что ты не просто смотришь спектакль, а становишься частью истории, которую герои проживают здесь и сейчас.
По словам художественного руководителя театра Гульсины МИРГАЛИЕВОЙ, постановка в стиле синема-эпоса создает уникальное ощущение присутствия.
— Когда смотришь этот спектакль, возникает двойное впечатление: как будто одновременно посмотрел и фильм, и театральную постановку. Этот эффект режиссер действительно смог реализовать. Спектакль двухактовый, трехчасовой, почти как экшн, очень современный. Костюмы в постановке стали не просто элементом оформления, а полноценным художественным высказыванием. Дизайнеры экспериментировали со стилями, соединяя классику с современными модными акцентами, чтобы подчеркнуть характер каждого персонажа и придать истории визуальную выразительность, — поделилась Гульсина Миргалиева.
«Ромео и Джульетта» с казахским акцентом зазвучал совсем иначе: знакомая трагедия о любви, ненависти и судьбе обрела новые, близкие зрителю краски. Эмоции героев стали живыми и понятными, а национальные мотивы, вплетенные в костюмы и сценическую эстетику, подчеркнули уникальность постановки. Казахские орнаменты, ткань, цвет и стиль одежды героев создали особую атмосферу, соединяя вечную шекспировскую историю с нашей культурой и делая трагедию одновременно знакомой и неожиданной. Так классика ожила по-новому, гармонично сочетая мировое и национальное, прошлое и современность.
По словам Жадыры САХИЕВОЙ, художника по костюмам, постановка предложила свежий взгляд на визуальное оформление героев.
— Обычно мы в основном работаем с национально-этнической одеждой, но для этой постановки использовали и другие стили: кэжуал, гангстерский модерн, классика. Думаю, получилось очень креативно и интересно. А актеры добавили свои штрихи, которые сделали костюмы еще выразительнее. Постановка «Ромео и Джульетта» — это попытка по-новому заговорить со зрителем о борьбе света и тьмы, нежности и ненависти. Спектакль соединяет классику и современность, превращая трагедию Шекспира в визуальный эпос, понятный и близкий сегодняшней аудитории, — рассуждает Жадыра Сахиева.
Когда занавес опустился, зал наполнился аплодисментами, а на сцену вынесли цветы от Министерства культуры и информации. В эти минуты трагедия Шекспира уже не была далекой классикой: она стала живой, близкой, почти родной, обнимая зрителей своей силой, тонкостью и красотой человеческих эмоций, оставляя в памяти след, который невозможно забыть. Было ощущение, словно эта безумная история любви ожила прямо здесь, на улицах Астаны, набережной, в парках города, театре, кофейнях, будто каждый уголок знакомого пространства превратился в сцену для Ромео и Джульетты, переплетая прошлое и настоящее, трагедию и красоту, вечные чувства и современное дыхание города, оставляя в душе каждого зрителя неизгладимый след.
Шынар Хамитова
Фото предоставлены театром
