В мастерской астанчанина Ерлана БАРЕНОВА очень любят бывать дети. Реставрация старых вещей заставила его даже основать в Астане уникальный музей и дарить незабываемые экскурсии под открытым небом.
В этом музее экспонаты хранятся не за стеклом. Их можно потрогать руками: послушать радиоприемник прошлого века и раритетную грампластинку, порулить послевоенным мотоциклом, между прочим, марки BMW, завести автолавку и прокатиться по двору на отреставрированном велосипеде. Здесь оживают давно забытые пылесос «Ракета» и древняя киносъемочная камера.
— Реставрация — это не просто вернуть старой вещи блеск, — начинает Ерлан, — это про уважение к прошлому. Мы стараемся, чтобы экспонат не просто красовался на полке, а работал, чтобы его можно было включить, завести, услышать звук, почувствовать запах лака и металла. Тогда дети смотрят на старье восторженными глазами.
Процесс реставрации как хирургическая операция. Все зависит от состояния экспоната и его эпохи. Например, велосипеды, домкраты, газовые ключи полностью разбираются, грунтуются, красятся и собираются заново. Если вещь в хорошем состоянии, стараются сохранить ее родную краску — люди ведь помнят, как она выглядела раньше.
Особенно сложны в работе радиоприемники и магнитофоны. Тут важен не только внешний вид. Внутри десятки ламп, каждая со своим предназначением: одна отвечает за звук, другая — за тембр, третья — за воспроизведение. Если не хватает деталей, Ерлан обращается к российским специалистам, заказывает лампы на Ozon и Wildberries, обменивается с коллекционерами. У электрика в мастерской — целый склад «доноров»: старая аппаратура, списанная техника, из которой можно достать редкую деталь.
— Например, радиоприемник «Урал-114». У него три функции — радио, проигрыватель и магнитофон. Но не хватает одной кнопки. Что делаем? Ищем «донора» и восстанавливаем. Самое главное — лампы. В старых моделях их 10-15, и каждая светится. Дети заглядывают через вентиляционные отверстия, чтобы увидеть этот свет. Для них это магия, — продолжает собеседник.
Работа у команды разделена строго по специализациям: есть столяры, которые восстанавливают шпон, полируют древесину, есть маляры, декоративщики, обивщики, сварщики, электрики, один на автосервисе чинит иномарки, другой красит кузов. А здесь, как говорит Ерлан, «душа отдыхает».
— У нас все по-настоящему. Предприятие живет одной идеей. Мы друг за друга держимся. Когда кто-то приглашается и едет с нашими раритетами на съемки фильма, это не только праздник, но и вдохновение. Там платят премиальные, дают командировочные, а главное — встречи с творческими людьми. Это поднимает общий дух, — рассказывает мастер.
Сложность реставрации, по словам Баренова, не зависит от типа техники. Бывает, что тяжело восстановить весы из советского магазина: механизм погнут, стекло треснуло, пузырек уровня плавает не по центру. А бывает, что пылесос «Ракета» сохраняется в отличном состоянии: хозяин так бережно относился — завели, и он сразу заработал.
Одним из любимых экспонатов Ерлана остается механическая кинокамера.
— Камера заводится как будильник. Внутри пружинный механизм, хватает его на короткую съемку. Мы ее разобрали, нашли сломанный фиксатор, восстановили. Она снова жужжит, и дети могут увидеть, как это работало — без батареек и USB, — поделился он.
Ерлан не просто реставратор — он философ и педагог. Он считает, что важно не только чинить технику, но и передавать молодежи дух времени.
— Сейчас дети живут в виртуальной реальности. Им надо показать, как пахнет краска, как звучит металл. Чтобы гордились тем, что сделано своими руками. Не просто кликали мышкой, а создавали, думали, изобретали, — считает собеседник.
Мастерская часто ездит по школам, колледжам и университетам. Энтузиасты организуют выставки, где дети не только смотрят, но и крутят, запускают, пробуют технику в действии.
— У нас есть патефоны, телефоны с дисковым набором, радиолы. Детям интересно: а где тут экран? А как работает без Bluetooth? Они заглядывают внутрь, щупают руками, удивляются. Это ломает шаблон, меняет мышление. Некоторые спрашивают, как это возможно, чтобы пластинка крутилась, а звук шел без наушников и звучали старые песни о главном, — продолжает реставратор.
Важный элемент работы — преемственность. Ученики школ приходят на практику, учатся разбирать и собирать двигатели, коробки передач, понимают, как все устроено изнутри.
— Девочки, кстати, удивляют сильнее, чем мальчики. Ставят такие вопросы, что взрослые теряются. Одна у нас «Москвич» завела с пол-оборота. Даже парни не ожидали, — восторгается мастер.
Ерлан благодарен молодым педагогам, которые поддерживают его инициативу.
— В Астане более 120 школ. Мы не можем охватить всех. Но есть учителя, которые нас знают, приглашают. Они понимают, что без практики никакого прогресса не будет. Детей надо учить, чтобы росли как деревья, с корнями, — убежден реставратор.
Для Ерлана Баренова главное — сохранить память. Он вспоминает, как 16-летним юношей поехал на завод имени Лихачева в Москву, в 17 — в Горький. Как верил, что Казахстан сможет создать собственную марку автомобиля — «Тулпар» или «Алтын». Как мечтал быть частью общего дела.
— Сейчас мы ездим на «тойотах» и «фордах», а раньше все было свое — от иголки до БелАЗа. Мы это сделали своими руками. И я хочу, чтобы наши дети тоже это могли, чтобы чувствовали ценность труда и уважали прошлое, — отмечает интересный собеседник.
Екатерина Тыщенко
фото Ерлана Баренова
