Где-то за кулисами, между полками с подписанными парами обуви, вычищенными до блеска сапожками и затейливыми туфельками трудится команда обувного цеха театра «Астана Опера». В Год рабочих профессий особое внимание приковано к тем, чей труд скрыт от публики, но чье мастерство невозможно не заметить со сцены.
— Подобного обувного цеха, как у нас, я больше нигде не видела, — рассказывает заведующая обувным цехом Майкен КАДЫРОВА. — Где бы мы ни гастролировали, мне, как заведующей, всегда было интересно, как устроена работа у других. К нашему счастью, у нас по-настоящему полноценный, оборудованный, организованный цех. В других театрах обувь может храниться совершенно иначе.
Штат обувного цеха «Астана Оперы» — это шесть мастеров, которым вверено чуть ли не самое деликатное дело театра — подгонка, хранение, ремонт и даже покраска обуви для десятков спектаклей, будь то опера или балет. Они выдают обувь артистам перед выходом на сцену, а после бережно собирают, дезинфицируют, сушат, чистят и только потом вновь расставляют на полки. Все строго по номенклатуре: каждый спектакль имеет свою полку, каждая пара — свой номер.
Для театра вручную шьются ичиги из мягчайшей кожи, облегченные сапоги для балета без супинаторов, а также удобная и при этом выразительная обувь для артистов хора и солистов. Разница в деталях колоссальная: если у вокалиста каблук может достигать двух сантиметров, то у артиста балета он менее сантиметра, чтобы нога могла свободно двигаться. Бывает, артисты просят внести небольшие изменения — скрытую подошву, чуть более высокий каблук, и, если это не противоречит художественной задумке, просьбы учитываются.
Один из самых трудоемких процессов — подбор цвета для покраски балетной обуви. Майкен Сабыровна признается, что мечтает пройти профессиональное обучение в Москве.
— Цвет — коварная вещь. Один и тот же оттенок на синтетической ткани и хлопчатобумажной выглядит по-разному. Я могу смешивать краску по два с половиной часа, чтобы попасть точно. Ведь на сцене все должно быть в едином тоне согласно художественной концепции, — поделилась она.
В профессию Майкен Сабыровна пришла четверть века назад. Тогда специальности «театральный обувщик» не существовало, как, впрочем, и сейчас. Все знания передаются из рук в руки, говорит она.
— Я обучаю тех, кто приходит к нам. Обувь нужно полюбить. Это как с домашней — ухаживать, хранить, чистить, — отмечает мастерица.
В жизни работников обувного цеха профессия тоже отпечатывается: они с первого взгляда могут отличить настоящую кожу от дешевой галантереи, обращают внимание на узоры, швы, посадку.
Случаи на сцене бывают разные. Вспоминает, как однажды в Театре оперы и балета имени К. Байсеитовой, где она тогда работала, на премьере у певца прямо на декоративной лестнице оторвался каблук. Только она это и заметила.
— Не помня себя, я сорвалась с места, пробежала через весь зал, добралась до цеха, нашла замену и уже ждала артиста у гримерки. Все это пока он допел свою арию, — рассказала историю собеседница.
Любимые спектакли у Майкен Сабыровны тоже есть: «Белоснежка и семь гномов» — там обувь персонажей сказочная, ее они доработали сами — с носами из поролона, обтянутыми кожей, легкая и трогательная, а в балете «Золушка» — высокие дизайнерские ботфорты с модного показа.
— Театральное мастерство нужно полюбить. Обувной цех не самое чистое место, но если человек любит эту профессию, у него все будет получаться. А сцена и зрители непременно это почувствуют, даже если не сразу поймут, почему шаг артиста звучит так уверенно, — говорит Майкен Сабыровна.
