Бабыр АРГЫНОВ – ремесленник, педагог и энтузиаст, возрождающий древние технологии изготовления домбры и струн. В своей мастерской музыкант поделился с нашим корреспондентом личными историями и удивительными секретами создания национальных казахских инструментов.
– Бабыр, расскажите о вашей мастерской под Астаной.
– Мы находимся в Косшы, где у нас действует собственная мастерская. Творим вместе с моим наставником Нуржаном Дильмановым – мастером с богатым опытом, он признан по всей стране. Мы занимаемся изготовлением традиционных казахских музыкальных инструментов – домбры, кобыза, жетигена и адырны. В последнее время спрос на них значительно вырос, особенно среди этноансамблей и молодых музыкантов. Именно у мастера я учился тонкостям ремесла, настройке и познавал резонансные особенности древесины.
– Насколько сложно сегодня сохранить традиционные технологии: подобрать дерево, изготовить струны?
– Основные породы дерева, которые мы используем для изготовления домбры, – это сосна и береза. Мы используем цельнодолбленную технологию: инструмент вырезается из цельного куска качественного дерева. Это придает домбре цельность и особое звучание. С деревом, конечно, много нюансов – оно должно быть правильно высушено, чтобы не растрескалось. Обычно мы оставляем заготовки на полгода в темном помещении без прямых солнечных лучей.
А для изготовления традиционных кишечных струн используем традиционные методы без химии – это позволяет достичь долговечности и глубины звука. Раньше кишечные струны рвались после пары кюев, сейчас же наши струны могут порадовать исполнителей долгим сроком служения. Некоторые исполнители играют на них два года – и струны держатся.
– С чего начался ваш путь в профессию?
– Знаете, это очень интересный путь. Я родом из области Улытау, из города Сатпаева. Первую домбру мне подарила мама, когда я пошел в музыкальную школу. Она у меня до сих пор хранится. Тогда это была обычная современная домбра, но именно с нее начался мой путь. Я окончил музыкальную школу по классу домбры, потом поступил в музыкальный колледж, где также продолжал обучение этому инструменту в течение четырех лет. После поступил в Национальный университет искусств в Астане, который теперь носит имя Куляш Байсеитовой. Сейчас я там преподаю.
– Домбра – инструмент с богатой историей. Когда вы стали разбираться в особенностях звучания инструмента?
– Все началось в процессе исполнения кюев. Я не просто играл, а пытался понять саму структуру кюя – его состояние, форму, настроение. Я слушал старые записи, впитывал их звучание буквально на подсознательном уровне. И в какой-то момент понял: современная домбра звучит иначе, чем старинные инструменты. Благодаря архивным записям была возможность услышать оригинальное исполнение – с его характером, духом, с той энергетикой, которую передавали кюйши прошлого. Я начал изучать семь домбровых исполнительских школ Казахстана: Арқа, Қаратау, Жетісу, Сыр, Алтай-Тарбағатай, Батыс, Маңғыстау. Кроме того, как известно, каждый регион Казахстана имеет свои формы и традиции в домбровом искусстве. Где-то домбра была грушевидной, как у жырау на западе. В Аркинском регионе использовалась трапецевидная форма, а на востоке – даже трехструнные варианты. Каждая из них имеет свое звучание, философию и приемы игры и передает уникальное отношение народа к музыкальной традиции.
– И вы решились на реконструкцию инструмента?
– Да. Мы осознали, что современные домбры, используемые в нынешнее время, разработанные в 1930-х годах Ахметом Жубановым и братьями Романенко, были предназначены для исполнения в оркестре и академического образования. Домбра должна была звучать чисто. Под чистым звучанием имелось в виду, что каждая нота совпадает с европейской темперированной системой, как на фортепиано. Это означает точность в высоте, без отклонений вверх или вниз. Инструмент звучит стройно, математически выверенно, чтобы играть произведения зарубежных композиторов. Мы начали с главного – со струн. Решили изготавливать кишечные струны, как это делали раньше: после забоя барана брались кишки, очищались, обрабатывались по традиционным технологиям.
– Где вы узнали о технологии производства таких струн?
– Это знание на самом деле передалось от наших бабушек и дедушек. Просто в повседневной жизни мы раньше не обращали на это внимания. А вот во время пандемии, когда все сидели дома и у нас как у всех творческих людей нашлось время, мы начали пробовать. На протяжении двух-трех лет экспериментировали, натягивали эти струны на современные домбры, но столкнулись с проблемой. Дело в том, что современные домбры не приспособлены для натуральных струн. У них другой гриф, другая форма, они рассчитаны на нейлон. Натуральные струны не звучали так, как надо, не приживались. Тогда мы решили пойти дальше: возродить сами аутентичные домбры – те, что были в каждом регионе, в каждой школе игры. Ведь у каждого кюйши была своя домбра, свой строй, свое звучание. Мы изучаем старые методы, формы, материалы, конструкцию. Это не просто реконструкция, это попытка вернуть душу инструменту. Мы стараемся услышать, как звучала домбра до академического переосмысления, и вернуть к жизни это звучание.
– Чем, на ваш взгляд, отличается звучание традиционной домбры от современной?
– У аутентичной домбры бархатное звучание, мягкость, богатый тембр, философия в каждой ноте. Современные темперированные домбры хороши и красивы, но лишены того самого родного, грудного, низкого, бархатного «қоңыр» тембра. Аутентичная домбра – это рассказ, это дыхание. Один и тот же кюй на современной и традиционной домбре может звучать абсолютно по-разному. Это две разные эмоциональные плоскости. Мы также заметили, что люди скучают по настоящему, «қоңыр» звучанию домбры.
– В этом году юбилей 180-летия Абая Кунанбаева. Если не ошибаюсь, вам удалось изготовить копию домбры Абая?
– На самом деле, сам инструмент я не изготавливал. Но я действительно был причастен к этому проекту – изготовил для него аутентичные жильные струны, полностью соответствующие историческим традициям.
– Расскажите о вашей исследовательской деятельности. Какую научную работу вы сейчас ведете?
– Вместе с моей супругой, которая изучает қобыз и преподает его, мы исследуем звучание традиционных инструментов. В частности, занимаемся сравнительным анализом спектров звучания струн, дерева, обертоновой структуры. Наша цель – создать базу данных и научно обосновать важность традиционных материалов и технологий. Чтобы это знание не потерялось, а стало частью серьезной научной школы. Так, к примеру, в прошлом году мы были в музее известного коллекционера, писателя, общественного деятеля Кәмела Жүністегі в Шетском районе. Ему удалось сохранить около 90 процентов всех инструментов Аркинского региона. Возраст большинства из них составляет более 100 лет. И они по сей день волшебно звучат.
Алина ИМАМБАЕВА
Фото Бабыра АРГЫНОВА
